07.11.2007
Еженедельник «Семь дней» №46 (12 -18 ноября 2007)
Рубрика: «Тет-а-тет»
Текст: Варвара Богданова
Фото: Марк Штейнбок, личный архив Анны Семенович
Анна Семенович:« О моем романе с Русланом мало кто знает»
Удивительное
дело: где бы не упоминалось имя чемпионки России по фигурному катанию,
экс солистки группы «Блестящие» и актрисы Анны Семенович, разговор
обязательно сведется к обсуждению пикантной темы: натуральная у нее
грудь или нет. «Поначалу пристальное внимание к столь интимной части
тела смущало, -говорит Аня. -Был период , когда я жутко злилась.Потом
делала вид, что вся эта возня вокруг моего бюста меня совершенно не
трогает, пыталась отшучиваться. Но терпение на исходе...»
- Аня, извините за такой нескромный вопрос, но его не избежать.
Публичные обсуждения вашей груди, ее размене и натуральности, не
прекращаются. Макет, пора поставить точку в этой дискуссии? Как
получилось, что на фотографиях спортивного периода вашей жизни вы -
тоненькая, совсем миниатюрная, а теперь, при той же осиной талия, у вас
бюст секс-дивы. Раскройте секрет такого волшебного превращения.
- Ну что ж это такое, все просто помешались на моей груди! Я уже собираюсь переходить к решительным мерам.
Думаю поступить так: в ближайшее время на одном из центральных каналов
соберу консилиум врачей-маммологов. Пусть они проведут специальные
исследования - УЗИ например. И убедят, наконец, всех интересующихся в
том, что моя грудь - абсолютно натуральная. Других способов прекратить
это безобразие я не вижу. Но пока этого не произошло, попытаюсь
пояснить.
По-настоящему красивые женские формы - наше семейное достояние, так же
сложены и моя мама, и бабушка. Вот и мне эффектная грудь досталась по
наследству. Но беда в том, что в спорте такие объемы недопустимы. До 18
лет я вполне вписывалась в стандарты, а потом природа взяла свое, и мой
бюст начал неуклонно расти. Приходилось носить специальное утягивающее
белье - иначе грозила дисквалификация.Я действительно стала
задумываться о пластической операции - по уменьшению груди. И,
наверное, сделала бы ее, если бы продолжала заниматься спортивной
карьерой. А в связи с тем, что сфера моих профессиональных интересов
изменилась, мне не пришлось прибегать к хирургическому вмешательству. И
я горжусь тем, что имею.
- После кинодебюта в сериале «Холостяки», где партнером у вас
был Олег Фомин, появилось множество публикаций о вашем с ним романе.
Однако что-то не видно рядом с вами этого известного актера и
режиссера. Вы расстались?
- Да мы с ним и не сходились. Я очень обижена на Олега.
Дело в том, что на «Холостяках» он предложил мне сделать вид, будто
между нами завязались близкие отношения: дескать, такой пиаровский ход
пойдет на пользу фильму. Я его еще пытала: «А в семье у тебя не будет
неприятностей, жена-то твоя в курсе?» Кстати, его супруга Алена
приходила на съемки и очень мило со мной общалась. Короче говоря, Олег
меня убедил. Мы стали с ним вместе фотографироваться, рассказывать о
том, как развивается наш роман. При этом иногда случались смешные
накладки. Помню, я давала интервью для газеты, и журналистка,
расспрашивая меня о каких-то подробностях биографии Олега, в том числе
поинтересовалась, когда у него день рождения. А я представления об этом
не имела. Сказав, что мне нужно выйти в туалет, срочно стала звонить
Фомину, выяснять, когда же он родился, а заодно стала узнавать, что он
любит есть, что пить.
Так месяца три мы изображали пару влюбленных. И вдруг в телепрограмме
«Пусть говорят» Олег на всю страну объявляет: «С Семенович у меня
никакого романа нет и не было, мы просто делали вид, что встречаемся,
ради рекламы «Холостяков». Я так и села. По-моему, уж если начали игру,
то надо доводить ее до конца, а то вышло как-то некрасиво. Ну, сказал
бы, что мы расстались. Звоню Олегу, а он мне говорит. «Слушай, давай
завязывать. У меня дома неприятности». Я была поражена: «Ты же говорил,
что жена в курсе». Никакого внятного объяснения я от него тогда так и
не получила, но с этого момента наши дружеские отношения прервались.
А когда недавно в телевизионном документальном фильме о служебных
романах показали жену Фомина в слезах, с которой он, оказывается, из-за
меня разошелся, я вообще ничего не поняла. Откуда я там взялась? Меня
никто не снимал для этой передачи, ни о чем не спрашивал. Взяли
какие-то кусочки из старых интервью. А получилось, что Семенович -
разлучница, семью разбила. Да этого просто не могло быть, потому что во
время съемок «Холостяков» я встречалась с совсем другим человеком. Нас
связывали очень серьезные отношения, которые длились четыре года, пока
жизнь не развела. Об этом романе мало кто знает, мы старались его не
афишировать, под кинокамеры не лезли.
С Русланом я познакомилась в караоке-баре. Вернее, это он со мной
познакомился. Мы пришли туда с моей подругой, я пела, а Руслан меня
заприметил. Как он потом рассказывал, я ему сразу понравилась. Вижу,
говорит, поет очень красивая молодая женщина, захотелось познакомиться,
но подойти постеснялся.А когда мы с подружкой вышли из этого бара, то
обнаружили, что у моей машины спустило колесо. И тут вдруг появился
Руслан: «Что случилось, чем помочь?» По мобильному телефону он вызвал
специальную бригаду, и пока мы ждали их приезда, пока мастера меняли
колесо, втроем сидели в машине Руслана.
Причем моя подруга сразу поняла, что такую сложную комбинацию с вызовом
ремонтников он затеял не случайно, а потому, что заинтересовался мною.
Признаюсь, мне этот мужчина тоже сразу понравился.
В общем, подруга забралась на заднее сиденье, а мы с Русланом сели
рядом, разговаривали, слушали музыку. Потом обменялись телефонами и уже
на следующий день встретились.
Наверное, это была любовь с первого взгляда. Нам и признаний не
понадобилось, все и так было понятно. Хотя обычно я должна
присмотреться к мужчине, прежде чем подпустить его к себе, но с
Русланом все случилось очень быстро.
Уже через три месяца мы поехали отдыхать в Арабские Эмираты, там даже
на пляже держали друг друга за руки, не могли оторваться... Я не стала
переезжать к Руслану, хотя он не был женат. Но у него случались частые
и длительные командировки за границу, связанные с его бизнесом, -
Руслан занимался недвижимостью. А я тогда уже начала петь в «Блестящих»
и тоже без конца колесила по стране с гастролями. Я не строила планов
на будущее, не гадала, женится на мне мой любимый или нет, - просто
была счастлива. Но однажды Руслан сказал, что из-за начавшихся проблем
с бизнесом, наверное, ему придется уехать из страны навсегда. И
предложил мне уехать вместе с ним уже в качестве жены. Надо было
принять серьезное решение. Я подумала и... отказалась. Хотя Руслан еще
год прожил в России и мы продолжали встречаться, я осталась
непреклонна. Не хочу жить за границей, быть домохозяйкой или, на худой
конец, пойти работать кассиршей в супермаркете! Руслан все понял и
уехал один... На память от него у меня остался его подарок - кольцо с
бриллиантом от Картье. Никогда его не снимаю. Это мой талисман...
После отъезда Руслана за мной ухаживали многие мужчины, но они меня не
интересовали, не хотелось вступать в новый роман. Дело в том, что
Руслан задал очень высокую планку, и другим претендентам на мое сердце
было тяжело ей соответствовать. Сейчас, правда, рядом со мной есть
мужчина, но мы с ним проходим пока только конфетно-букетный период.
- Вас, наверное, всегда окружают богатые и щедрые кавалеры.
Роман Костомаров в своем интервью «7Д» говорил, что когда в конце 90-х
годов вы тренировались в США, то жили на особом положении, вас содержал
чуть ли не олигарх...
- Да ничего подобного! Просто ко мне в Делавэр прилетал мой
гражданский муж - Даниил Мишин, телевизионный режиссер. Мы с ним
познакомились еще в Москве, в спорткомплексе «Олимпийский». Даня там
работал, а нас с подружкой знакомые музыканты пригласили на какой-то
концерт, после которого был банкет. Народу много, встала в очередь за
соком, вдруг слышу голос: «Что же это такой красивой девушке сока не
наливают? Давайте я вам без очереди возьму». Смотрю - мне улыбается
симпатичный молодой человек. Разговорились, познакомились, пошутили по
поводу созвучия наших имен Даня - Аня. Стали встречаться, а потом я к
Дане переехала. Мне было 18 лет, ему - 22 года, совсем молодые, зеленые
еще. Может, в скором времени и разбежались бы, но тут я уехала в Штаты.
Несколько раз Даня ко мне туда прилетал, останавливался в недорогом
отеле. Естественно, я к нему на это время перебиралась с базы, где жили
все спортсмены. А один раз Даня мне говорит: «Ань, хочешь - оставайся
здесь и без меня». Это стоило каких-то смешных денег, да нам еще и
скидки делали. Я согласилась, но буквально месяца через четыре оттуда
сбежала. Мне стало скучно. Комнатка маленькая, готовить приходилось на
плитке. В общем, я вернулась к ребятам в «Русский дом» - так называли
виллу, которую специально выделили для наших фигуристов. Это жилье было
бесплатным, да еще нам полагались талоны на питание в университетской
столовой. Правда, там никто не ел очень невкусно готовили.
Делавэр - американская деревня, никаких достопримечательностей там нет,
в единственный на всю округу клуб нас и то не пускали, потому что по
местным законам мы считались несовершеннолетними. Зато у нас были
другие развлечения. По субботам, в наш выходной, мы во дворе «Русского
дома» устраивали барбекю. Жарили сосиски, салаты какие-то готовили.
Саша Жулин, помню, играл на гитаре, а я пела романс «А напоследок я
скажу», еще песни из репертуара Пугачевой. Вечерами после тренировок мы
разбредались по своим комнатам и смотрели русские фильмы - нам Данька
чемоданами привозил кассеты из России, дисков же тогда не было. Вез
также хлеб бородинский и даже черную икру, рассовывая ее по всем углам,
чтобы на таможне не отобрали. Но никаким «супер-пупер» богатым
олигархом он не был. Так что в Америке я жила довольно скромно,
экономила на всем, как, кстати, и большинство наших спортсменов. Хорошо
платили только тем, кто выигрывал соревнования.
Когда и мне удавалось что-то таким образом заработать, часть денег я
переправляла родителям. Официально переводить через почту стоило
дорого, а перевозить много наличности запрещали, поэтому я зашивала
валюту в мягкие игрушки и передавала с Даней или с кем-то еще, кто ехал
в Россию. А маму по телефону предупреждала: «В ухе у зайца 300
долларов».
- Для многих спортсменов уход из большого сперта сопряжен с сильным стрессом. Как вы переживали сложившуюся ситуацию?
- Очень тяжело. Первое время совершенно не знала, чем заняться. Целыми
днями я пересматривала записи своих выступлений, ночами ревела в
подушку. Даня посмотрел-посмотрел на эти мои страдания и сказал:
«Хватит рыдать, надо что-то делать! Давай-ка иди администратором ко мне
в программу».И я пошла. Работа была суматошная - калейдоскоп лиц,
событий. Помню, проводили пивной фестиваль в Лужниках, я чуть с ума не
сошла: нужно было бегать, встречать артистов, следить, чтобы все
приезжали вовремя, короче, настоящий сумасшедший дом. Но мне такая
жизнь нравилась. В это же время Даня помог мне организовать музыкальную
группу «Ангелы Чарли», которая, к сожалению, просуществовала недолго -
мы только успели записать клип, в котором снялась моя подруга Маша
Бутырская, и выпустили альбом. Но группа распалась, и так получилось,
что в это же время случился наш с Даней разрыв.
- Быт заел?
- Да в том-то и дело, что никакого быта у нас не было. Мы ходили
на вечеринки, на концерты, ездили по гостям - тусовались, одним словом.
Домой приходим - там бардак, веши раскиданы. Тут же начинался скандал
из-за того, кому убирать квартиру. Я кричу: «Не буду, я тебе не
домработница!» Ну и он туда же: «Я тоже не домработник!»
Мы даже составили какой-то график дежурств, но все без толку, потому
что оба были молодыми амбициозными упрямцами, никто не хотел уступать.
В какой-то момент мне все это надоело: мелкие ссоры, скандалы из-за
пустяков, вечный беспорядок в квартире, пустой холодильник. Я собрала
веши и ушла к родителям.
Даня меня уговаривал вернуться, но, наверное, он тоже понимал, что наши отношения себя исчерпали. Просто прошла любовь.
Из Даниной программы я, разумеется, уволилась и начала срочно искать
работу. Каждое утро брала телефонную книжку и обзванивала всех своих
знакомых, просила найти для меня что-нибудь подходящее, например
должность того же администратора на телевидении. Наконец один из
приятелей перезвонил мне: «Ань, на ТВЦ ищут журналиста для работы в
спортивной программе. Пойдешь? Обещают платить по 100 долларов за
репортаж».
То, что ищут журналиста, я как-то мимо ушей пропустила. Для меня тогда
главным были эти 100 долларов - мне реально не на что было жить.
Я согласилась. С деловым видом прихожу в редакцию, и мне сразу
объявляют: «Завтра в 7 утра выезд на съемку. Бетакам в шкафу, вот твой
оператор, тему придумываешь сама, подводки тоже пишешь сама. Сможешь?»
Смогу, говорю. Выхожу за дверь, а саму в пот кидает, потому что я
ничего не поняла: кого и как снимать, что такое бетакам, подводки
какие-то... Звоню этому приятелю: «Сережа, выручай!» Он моментально все
объяснил: бетакам - это, оказывается, кассета для съемки, подводки -
авторский текст.
Стало легче. И с темой для своего первого репортажа я быстренько
разобралась: договорилась с Ильей Авербухом и Ирой Лобачевой о том, что
снимать буду у них дома.
Репортаж мой понравился. Потом я переснимала всех своих
друзей-спортсменов: Алину Кабаеву, Машу Бутырскую, Юру Голубовского -
известного сумоиста - и еще многих. Эти люди меня давно знали, в кадре
были раскованны, откровенны, поэтому мои сюжеты получались очень
живыми, эмоциональными. В общем, я решила, что буду серьезно заниматься
телевизионной карьерой. Сначала все было просто замечательно. Вскоре
меня пригласили на канал 7ТВ - делать большие полуторачасовые передачи
о спортсменах. Такой «крутышкой» стала: свой визажист, который со мной
ездила на съемки, редактор - все серьезно. Только недолго это
продолжалось. На телевидении, я заметила, вообще все быстро меняется.
На канал пришли новые хозяева, начались финансовые трудности, а
поскольку моя программа была достаточно дорогостоящей, то ее просто
закрыли.
Тогда я записала пилотную спортивно-развлекательную программу на канале
СТС: каталась на роликах и одновременно общалась с гостями -
популярными артистами. В числе других на передачу пришли девочки из
«Блестящих». А тогда Ира Лукьянова как раз собиралась в декретный
отпуск, и ей срочно искали замену. И продюсеры группы Андрей Грозный и
Андрей Шлыков вдруг предложили попробоваться мне. По внешним данным я
им подходила, с танцами проблем у меня вообще не было, к тому же я
принесла свой диск, тот самый, «Ангелы Чарли», и еще спела вживую.
Реакция их была непонятной. «Мы вам позвоним», - сказали, и все. Не
объявлялись они месяца два. А мне уже так хотелось попасть в
«Блестящие»! И вот однажды я слегла с тяжелейшим отравлением - даже
вызвали «Скорую», ставили капельницу. И как раз в этот момент звонит
Андрей Шлыков: «Ань, завтра нужно вылетать на гастроли в Эвенкию.
Сможешь?» А у меня температура под 40, какие могут быть гастроли?! Я
отказалась, но, как только положила трубку, подумала: «Они сейчас
найдут другую девочку, и я уже не буду там петь никогда». Тут же
перезваниваю Андрею, даю согласие, а доктору, что мне капельницу
ставил, говорю: «Дяденька, что хочешь делай, но завтра я должна быть на
ногах. Коли, милый, любые антибиотики. Я - спортсменка, привыкла ко
всему».
Каким-то чудом «дяденька» меня из этого жуткого состояния вывел,
наколол лекарствами, и в назначенное время я приехала в аэропорт.
Оделась, как положено артистке: шуба до пят, сапожки на каблуках -
тогда мне казалось, что именно так и надо ездить на гастроли с
популярной группой. Захожу в VIP-зал, ищу девчонок и не вижу их. Сидят
только какие-то три подростка в пуховиках, шарфами замотаны, шапки на
глаза надвинуты. Потом смотрю, один из них мне рукой машет, подхожу
поближе, а это Жанна Фриске. На фоне их курток и кроссовок я со своим
гламурным прикидом почувствовала себе неуютно. Потом, когда грохнулась,
сходя с трапа самолета, подвернув при этом ногу, окончательно поняла,
что оделась совершенно неправильно. Прямо в аэропорту сменила сапожки
на шпильках на удобные разношенные кроссовки - благо были с собой. И
пуховичок для меня нашелся - ребята-музыканты одолжили.
В самолете учила слова песен, прямо в проходе между креслами повторяла
с Ксюшей Новиковой танцевальные движения. Но все это было еще сущим
пустяком по сравнению с моими дальнейшими впечатлениями от новой
гастрольной жизни. Оказалось, что мы прилетели в такое богом забытое
место, где даже и гостиницы не было. Нас поселили в частном доме с
удобствами на улице. Был апрель, но холод стоял жуткий. В клубе, где мы
выступали в наших прозрачных нарядах, топили еле-еле. Сцена не
позволяла разместить на ней все наше оборудование, и нам пришлось петь
под фонограмму.
А мне это, кстати, было и на руку - все-таки я не очень хорошо знала
репертуар «Блестящих». И девчонки надо мной смеялись: «С боевым
крещением тебя, Аня! Ну ты и попала. Обычно мы ездим по-другому:
нормальные площадки, хорошие гостиницы. А тебе вот повезло».
За четыре года моей работы в группе «Блестящие» со мной вечно
что-нибудь случалось. Например, однажды я «прихватила» чемодан самого
маэстро Ростроповича, случайно, конечно.
Года три назад мы выступали в Самаре на каком-то милицейском
мероприятии, а оттуда поехали в Нижний Новгород. В купе открываю свой
чемодан и вдруг вижу: бутылка коньяка, бритва...Спрашиваю Надю Ручку:
«Кто мне коньяк-то положил?» А потом смотрю - почетная грамота:
«Народному артисту Мстиславу Ростроповичу от ГУВД города Самары». Я
даже не знала, что Мстислав Леопольдович там был, мы с ним не
пересекались, но на вокзале, видимо, наш багаж перепутали. Я сразу
вспомнила, что, собираясь, как всегда, в спешке, поверх всех вещей
бросила свой шиньон - рыжий «конский» хвост, который надевала для
выступлений. И представила себе всю комичность ситуации, лица людей,
разбиравших этот мой чемодан...Конечно же, приехав в Москву, наш
директор начал искать способы вернуть «похищенное» владельцу. Да и свой
чемоданчик хотелось обратно получить. Благо нашлись какие-то общие
знакомые. Короче говоря, все обошлось, но суеты было много. А тогда в
Нижнем мне пришлось покупать много новых вещей, вплоть до белья, а
косметикой девчонки выручили.
- Почему все же вы ушли из группы?
- Я никогда не говорила, что буду петь в «Блестящих» до пенсии. Всегда
воспринимала эту работу как определенный этап, ступеньку к чему-то
более интересному, новому.
И потом, нельзя же постоянно жить в таком сумасшедшем ритме, когда ты
себе не принадлежишь и твои проблемы, по большому счету, никого не
интересуют. Болеешь ли ты или у твоей мамы юбилей - неважно: если
концерт, изволь быть в форме. Гастроли - встаешь в 7 утра, потому что в
аэропорту должна быть в 9. И всем наплевать на то, что накануне прошел
концерт в ночном клубе, который закончился очень поздно, и нужно еще
чемодан собрать, поэтому ты заснула только под утро. Прилетаешь на
место - самолет встречает куча народа, и ты должна прилично выглядеть.
И тебя не отпускают поспать в гостиницу, а везут на интервью или на
фотосессию. Вечером - концерт, потом, как правило, банкет...
Устала я от всего этого. И где-то полгода назад решила: «Хватит, пора
заканчивать». К тому же мне уже предложили сниматься в сериале «Вся
такая внезапная», и я поняла, что одновременно два проекта не потяну.
Позвонила Андрею Шлыкову и сказала: «Я ухожу». Он меня не уговаривал,
только переспросил: «Уверена, что поступаешь правильно?»
Да, я была уверена и нисколько не пожалела об этом шаге. После сериала
снялась в главной роли в полнометражном художественном фильме - комедии
«Шпион нашего времени». И есть еще несколько интересных предложений в
кино.
- А предложение Ильи Авербуха поучаствовать в прошлом году в шоу «Звезды на льду» на Первом конам было для вас неожиданным?
- Почему? Мы часто общались с Ирой, с Ильей. Он мне рассказывал, что
готовится такая программа, приглашал принять участие. Мы еще смеялись
над тем, что я боялась кататься - все-таки 6 лет не выходила на лед. Но
это как с велосипедом - разучиться невозможно.
Только я ведь и тут чуть было не осталась без партнера. Мне в пару
поставили Андрея Малахова, но на тренировке он упал и сильно повредил
ногу. Что делать?
Я предложила: «Давайте Макарова попробуем». Леша приехал, мы с ним
немного покатались, но очень скоро его пригласили сниматься в сериале
«Офицеры». Он вынужден был уехать, но перед отъездом сказал: «В
следующем году покатаемся». Так и получилось.
- Как вам катается с Макаровым, не страшно доверять ему себя - вдруг уронит?
- Так и роняет, но, слава богу, без серьезных последствий. И потом, я
привычная - подумаешь, синяк на попе, это ерунда. Главное, мы сейчас с
ним такие хорошие оценки получаем! А сначала Леша ведь совсем не умел
кататься, даже самые простые элементы у него долго не получались. Я
злилась, но учила терпеливо, понимала: если поругаемся, он обидится, и
нам очень трудно будет тренироваться дальше.
- То есть в вашу жизнь опять вернулся спорт. А когда вы впервые встали на коньки?
- В три года. Так получилось, что папа подвозил на своей машине
женщину, разговорились, и оказалось, что она - детский тренер. Папа
попросил ее взять меня в ее группу. Она согласилась, хотя детки там
были на два года старше и все уже умели кататься.
На меня особо и внимания никто не обращал, я болталась на льду сама по
себе, что совершенно не устраивало мою маму. Поэтому после наших общих
тренировок у меня были еще и индивидуальные, когда мама выводила меня
на наш дворовый каток и там отрабатывала со мной все сложные элементы.
И вот, когда в группе проходили очередные соревнования, я совершенно
неожиданно для всех заняла второе место. Тогда тренер руками
всплеснула: «Да когда же она успела?» После этого ко мне было уже
совершенно другое отношение. И все равно половина моих достижений - это
мамина заслуга. По профессии она экономист, но когда родилась я, а
потом мой брат Кирилл, мама работу бросила и целиком посвятила себя
нам. До 16 лет ездила со мной на все тренировки, сборы, соревнования.
Мама - мой самый строгий критик, она и сейчас редко меня хвалит. Папа у
нас добрый, а маму мы боялись: она могла нас с братом и по углам
разогнать, и полотенцем отлупить, когда затевали очередную драку.
Кстати, полотенцем и папе порой доставалось, если задерживался где-то с
друзьями. Но это было редко. Нам же доставалось частенько.
Кирилл младше меня на шесть лет. Каким же он был вредным ребенком, как
обожал ябедничать! Например, печет мама пироги. А она постоянно следила
за моим весом, поэтому разрешала съесть всего один пирожок. Но ведь они
такие вкусные! И вот я дождусь, когда к ночи все разойдутся по своим
комнатам, прокрадусь на кухню, только потянусь за пирожком, и тут
раздается предательский крик родного брата: «Мама, смотри, Анька
пирожки тырит!»
Теперь все наши ссоры и распри с братом остались в прошлом, Кирюша для
меня близкий, родной человек. Он учится на социологическом факультете
МГУ, но, несмотря на то, что сильно загружен, к моим просьбам всегда
очень внимателен - приедет, куда попрошу, поможет, отвезет-привезет.
Сейчас мне кажется странным, что мы с братом раньше так сильно
ссорились, что никакой любви между нами не было. Теперь только понимаю,
как несладко приходилось родителям. Но и любви, и подзатыльников нам от
них доставалось абсолютно поровну. У нас была обычная семья, как сейчас
сказали бы, средний класс. Папа работал директором частного мехового
ателье. В соболях я, конечно, не ходила, но шубка из норки в 11 лет у
меня была - папа договорился, и мне ее сшили из кусочков.
- Норковая шубка, особое внимание тренера, ранние успехи в
спорте - все это не вскружило вам голову? Признайтесь, звездной
болезнью переболели?
- Я с детства заболела другой болезнью - страшно захотела добиться
успеха. Впервые поняла, что я очень честолюбива и амбициозна, в 11 лет,
когда мама привела меня на кастинг в школу легендарного тренера Натальи
Ильиничны Дубовой. Кататься у нее мечтали тогда многие фигуристы. А я,
наверное, толком и не осознавала, куда пришла, - маленькая была, но без
комплексов. Объявила, что хочу танцевать «Цыганочку», хотя специально
ее не готовила. Звукорежиссер мне поставил романс «Очи черные», и я
такого жару дала на катке, что Дубова сказала: «Вот эта девочка будет
чемпионкой. Я ее беру!» Постепенно мне стало понятно: раз тренеры
хвалят, а судьи ставят высокие оценки, значит, я действительно могу
стать чемпионкой. Только нужно трудиться и во многом себе отказывать. В
дальнейшем поняла, что это касается не только спорта.
- В личной жизни вы так же амбициозны, как и в профессии? С каким мужчиной хотели бы связать свою жизнь?
- Мне еще только 27 лет, и я не считаю, что это тот возраст, когда
нужно срочно всерьез задумываться о свадьбе. И вообще, по-моему,
свадьба - это не та цель, к которой обязательно надо стремиться.
Нет, я не против законного брака и наверняка когда-нибудь выйду замуж,
но своего избранника выбирать буду очень тщательно. Он совсем не
обязательно должен быть богатым, но я хочу рядом с собой видеть умного,
доброго, внимательного, заботливого, состоявшегося в профессии мужчину.
Хотя понимаю, что найти такого человека будет непросто.
PS. Администрация сайта выражает благодарность Льву Коберману (Евгению Морозову) за предоставленный материал
Подписаться на:
Комментарии к сообщению (Atom)
Комментариев нет:
Отправить комментарий